Остров везения. Почему заключенные норвежской тюрьмы Бастой после освобождения не возвращаются обратно
5 мин.

Остров везения. Почему заключенные норвежской тюрьмы Бастой после освобождения не возвращаются обратно


Недавно «Объектив Европа» рассказал о том, как Норвегия участвует в улучшении условий содержания в тюрьмах Молдовы, приближая их к европейским стандартам. Речь шла о корпусе открытого типа женской тюрьмы в селе Руска, обустроенном на средства Норвегии. Сегодня мы расскажем, как в самой Норвегии организовано «свободное содержание» заключенных и об их социальной реинтеграции. 

Тюрьма на острове Бастой

На острове Бастой, расположенном в часе езды от Осло, находится самая большая тюрьма открытого типа в Норвегии. О том, что это тюрьма, догадаться трудно: нет бетонных заборов, колючей проволоки и вооруженных надзирателей. Скорее, напоминает обычное село. Заключенные (средний возраст 40 лет, в активе – разные преступления) отбывают здесь только последнюю часть срока наказания, в среднем около полутора лет. Но не любой может попасть в Бастой. Заключенный должен подать письменное заявление с изложением планов на будущее, а критерии отбора очень строгие, и перевод в эту тюрьму проходит по списку очередников. «Здесь люди учатся отвечать за свои поступки», — говорит бывший начальник колонии Арне Квернвик Нилсен.

Заключенные самостоятельно просыпаются, ходят в школу, гуляют по лесу, плавают или смотрят телевизор. Хотя им запрещено иметь мобильные телефоны, в их распоряжении пять телефонных кабин, отмечается в блоге victorkapra.ro. Каждый может выбрать работу по душе. Выбор велик: можно пасти овец, ухаживать за лошадьми, выращивать овощи и фрукты, убирать, красить дома, работать в столярной мастерской. Работа ежемесячно оплачивается. На заработанные деньги заключенные могут покупать продукты в местном магазине и готовить себе еду.

Инициаторы тюрем открытого типа убеждены, что так создаются условия, в которых заключенный может измениться внутренне, открыть себя с новой стороны, без принуждения.

Уровень успешности — более 80%

Отбывающие наказание на острове 115 заключенных, естественно, находятся под надзором тюремщиков. Однако они не содержатся в камерах, а живут по шесть-семь человек в хорошо оснащенных, обставленных мебелью комфортабельных коттеджах, с телевизорами и компьютерами. У каждого заключенного отдельная комната, а кухня и ванная — общие. Они должны научиться жить под одной крышей, сообща готовить еду и, в конечном итоге, жить в сообществе. Кроме этого, администрация предоставляет им специальное здание для визитов членов семьи и комнаты для личных свиданий с женами — официальными или гражданскими.

Хотя эта тюрьма обеспечивает заключенным почти нормальный образ жизни, они не могут покидать остров и жить в семьях. Отметим, что за последние 15 лет все же были  две попытки побега: один заключенный хотел переплыть канал, но чуть не утонул, а второй попытался сбежать на лодке, но она оказалась дырявой. Доля рецидива среди тех, кто провел окончание срока заключения в тюрьме Бастой, всего 16% при среднеевропейском показателе 70%. То есть почти 85% заключенных Бастоя, выходя на свободу, больше не совершают преступлений.

Модель Бастоя, заимствованная Румынией

Норвежскую практику заимствовала и Румыния. Здесь 115 осужденным, которым осталось отбывать последний год заключения, предоставили возможность добровольно участвовать в строительстве туристического села Тэтару. За три месяца, работая по восемь часов в день, заключенные построили центр народных промыслов. Вечером они отдыхали по своему усмотрению, а ночевали в тюрьме Килия-Ноуэ, расположенной в нескольких километрах.

В конце срока проводится аттестация этих заключенных, и те, кто доказывают, что освоили строительную специальность (каменщика, плотника, монтажника и др.), получают квалификационное удостоверение. При соблюдении правил в период работы в Тэтару, заключенным сокращают срок наказания на 20 дней.

Но даже в этих условиях Румыния не может решить проблему перенаселенности тюрем. По данным Национального управления пенитенциарных учреждений страны, уровень заполненности румынских тюрем в среднем составляет 145%, достигая в некоторых пенитенциарах и более 200%.

А как в Молдове?

«В Молдове к общественным работам привлекают тех, кто был приговорен к неоплачиваемому труду в пользу общества (как правило, это уборка улиц, ремонтные работы в секторах города). Другие заключенные не обязаны этим заниматься. Если все же они хотят выполнять такие работы, их труд оплачивается, вдобавок им сокращают срок заключения в зависимости от отработанного времени», — рассказала бывший начальник управления кадров МВД Анджела Олтяну. Она добавила, что лица, отбывающие последние полгода срока, включаются в программы ресоциализации.

В рамках такой программы заключенные могут днем работать в автомастерских, на стройках, а вечером возвращаются в пенитенциар. Из заработанной суммы им выделяется около 30%, а остальное получает пенитенциар. Кроме этого, отбывая срок, они могут учиться на организуемых в тюрьмах курсах профессиональной подготовки, осваивая разные специальности — от резчика по дереву до электромонтера или автомеханика. Самые прилежные могут даже получить квалификационное удостоверение по специальности. Так, заключенные пенитенциара в Крикова умеют добывать известняк; отбывающие срок заключения в Леово и Тараклии — занимаются сельхозработами, а заключенные тюрьмы в Прункул работают в ремесленных мастерских.

По утверждениям психолога Станислава Чеботаря, работающего в пенитенциарной системе, труд в пользу общества помогает заключенным после освобождения легче интегрироваться в общество и снижает риск совершения преступлений в дальнейшем. Он также отметил, что «у нас не принято», чтобы заключенные сами готовили себе еду, и прежде всего, из-за отсутствия условий и кухонь. «Редко случается, чтобы группа заключенных готовила еду для остальных, разве что в канун Рождества или Пасхи», — добавил Чеботарь.

● В Норвегии осужденные работают, учатся и осознают важность свободы. В Румынии при помощи заключенных было построено традиционное село. В Молдове заключенные не обязаны трудиться, но могут работать в пользу общества ради сокращения срока наказания. Однако этот период не включается в общий трудовой стаж осужденного и не вписывается в трудовую книжку.

Автор — Лилиана Ботнарюк, студентка Высшей школы журналистики

Статья реализована Ассоциацией независимой прессы (API) при финансовой поддержке National Endowment for Democracy (NED). Читайте «Объектив Европа» на сайте www.api.md.

Материал публикуется на коммерческой основе.

x
x

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: